При обсуждении работ на выставках Ряннелю нередко делали замечания, что в его творчестве не нашла отражения природа, преображенная советскими людьми.
Один из героической четверки солдат, дрейфовавших на барже в Тихом океане, - Зиганшин, высоко оценивая пейзажи Ряннеля, в то же время упрекнул его за то, что в его картинах мало новой социалистической Сибири. Свой отзыв он закончил следующими словами: "Ждем от Вас новых картин, показывающих новую Сибирь. С приветом к Вам - Зиганшин".
Отвечая на замечание зрителей, Ряннель сказал на одном из обсуждений: "У меня много этюдов Красноярской ГЭС и других строек, но я считаю, пока тема не прошла по-настоящему через сердце художника и не выкристаллизовался ее полнокровный образ - выставлять вещи нельзя.
Но я над этим работаю". То, что художник собирается воспеть, написать, он должен прочувствовать, выносить в себе идею. Этому принципу Ряннель верен всегда.
Эволюция творчества Ряннеля, начавшаяся в шестидесятых годах, показала, что его ответ не был пустой декларацией. С 1966 года на выставках стали появляться работы, которые отражали преобразования, характерные для сегодняшней Сибири, и в частности, Красноярского края. Но здесь надо заметить, что написать современный индустриальный пейзаж так, чтобы он нес в себе высокий художественный образ, а не просто обычный репортаж со стройки, проблема весьма сложная, несомненно, актуальная для нашего искусства. Сложность в том, что нет устоявшихся традиций, на которые можно было бы опереться, как это представляется возможным в "чистом" пейзаже. Здесь художник имеет перед собой не только живую природу, но и шедевры классического искусства русских и зарубежных мастеров, художнику легче ориентироваться: чего не смог подсмотреть у природы, подскажут работы старых мастеров. В индустриальном пейзаже каждый художник ведет поиски самостоятельно. И очень сложно бывает добиться, чтобы формы промышленных зданий и механических сооружений не вступали в противоречие с живой природой, а наоборот, сливались бы с нею в целостный эмоциональный образ. Эстетическое осмысление гигантских сооружений, где царствует лишь геометрическая ясность объемов и линий, - задача не из легких.
В лучших своих индустриальных пейзажах Ряннель находит успешное решение этой трудной художественной задачи. Им присуща романтическая приподнятость, торжественная праздничность, они передают - чувство художника, восхищенного сотворчеством природы и человека-созидателя.
В Сибири в эти годы шло строительство новых заводов, гидроэлектростанций и других промышленных объектов. Они предстали перед Ряннелем как монументы современности, как живые свидетели трудового подвига больших коллективов рабочих, как свидетельство мощи нашей страны.
В своей первой большой картине "Плотина Красноярской ГЭС" (1968) Ряннель не дает панорамного природного фона, пишет плотину "в лоб". Думается, двумя соображениями продиктована такая композиция полотна. Во-первых"усилить ощущение масштабности сооружения, возведенного руками человека. Во-вторых, - избежать усложнения задачи в этом своем первом крупном индустриальном пейзаже.
В большом полотне "Перекрытие Енисея в Саянах" (1976) главная тема - штурм реки. В композицию картины художник вводит и человеческие фигуры - строителей и просто людей, созерцающих волнующее зрелище, но они не играют главной роли, не показаны крупным планом.
Они скорее лишь помогают раскрытию сюжета. В этом полотне среда показана полнее, чем в картине "Плотина Красноярской ГЭС". Мы видим уходящие вдаль берега Енисея, цепь горных хребтов, но еще мало неба. Вместе с тем работа пронизана движением, основой которого является сам процесс штурма, бурный всплеск воды от сбрасываемых мощными самосвалами бетонных глыб. Композиция объединена освещением и живописно-тональным решением. О могуществе разума и творческой воли человека художник повествует просто, деловито, как участник этого большого события.
Картина "Саяно-Шушенская ГЭС" (1984) передает внутреннюю связь сооружений с природой. Природа не остается только бездейственным и равнодушным фоном, ее воспринимаешь как естественную среду деятельности человека, активную участницу всего происходящего. А стройка так органично вписана в ландшафт, что она как бы вырастает из родной почвы. На всем изображении царят горы и полное воздуха сине-серебристое небо. Простота и благородство живописной манеры вполне соответствуют образному раскрытию замысла художника.
Индустриальные пейзажи Ряннеля - это свидетельства очевидца, обладающие конкретностью изображения жизни нашего времени. Художник постоянно бывает на стройках края. Им созданы триптих "Над Енисеем" (1963), пейзажи "Рудник Северный" (1967), "Створ Саянской ГЭС", "Здравствуй, Курейка" (оба - 1974 г.), "Хантайская ГЭС" (1975), "Перекрытие Енисея в Саянах" (1976), большое полотно "Паводок = 79" (1980) - одно из самых драматических в индустриальной серии, рассказывающих о сложных условиях строек на могучей и своенравной сибирской реке. Мощный поток воды в весенний паводок хлынул через гребень строящейся плотины Саянской ГЭС, грозящий смести все на своем пути. Это ощущение очень хорошо передано художником в картине. Сам исход героической борьбы со стихией на полотне не показан, но мы знаем - победила, в союзе с техникой, воля человека.
В поисках художественного образа индустриального пейзажа Ряннелем сделано многое, но эта тема неисчерпаема как в мотивах, так и в средствах выражения. И поэтому ни на день не замирает творческая работа Ряннеля - в мастерской или на натуре в природе.
Осенью 1981 года в Красноярске состоялась юбилейная персональная выставка работ Ряннеля. Она не была ретроспективной в широком плане, так как невозможно было собрать все, что хранится во многих художественных музеях страны. На выставке экспонировались в основном работы из личных фондов автора и созданные в последнее время.
Как показала выставка, и в эти годы Ряннель пишет пейзажи, самые разнообразные по мотивам, состоянию и настроению. Он стремится прикоснуться ко всему живому, меняющемуся в природе. С ростом мастерства, житейской и творческой умудренностью расширяется круг художественного восприятия.
Не ослабевает у Ряннеля интерес к лирическому пейзажу. Он много пишет этюдов в глубине леса. Художник как бы понял, что не все еще сказал об этом удивительном мире, о том, как журчит весенний ручей, пробивающий себе путь из-под тающего снега в лесной чаще ("Весна на Тамосуле"), как оживает зелень и серебристой стеной стоят березки и осины в этой заколдованной тишине нетронутого уголка леса ("Манское озеро"); о том, какие в таежном лесу сумерки ("Вечер в тайге", все - 1970 - 1980 г.г.).
Иногда художник покидает тайгу и выходит на широкие просторы, и тогда появляются пейзажи, как русская песня широкие, напевные, лиричные ~"Весна на Чулыме", "Восход луны", оба - 1970 - 1980 г.г.). Светлые по настроению, они написаны легко и красиво. Зрителя не покидает впечатление беспредельного простора. Особо значительна "Весна на Чулыме". Пейзаж повесеннему радостен. Еще снег лежит на берегу реки, деревья еще обнажены, но в воздухе уже ощущается аромат весны.
На персональной выставке были показаны работы,.выполненные не только в полюбившихся художнику Саянах, но и написанные в последний период на Мане: "Верне-Манское озеро", "Мана. Вечерний свет", "Мана. Мой костер", "Зимовье на Мане", "Мана. У скалы Изыха", "Манский порог", "Мана у Аргазы", "Верховья Маны". Они составили "Манскую серию" (1970 - 1980), которая во многом напоминает саянскую, так как природа этих двух районов похожа. Но в решении образа манской природы есть кое-что новое. У художника появилось стремление мыслить большими формами, потребность решать композицию крупными объемами и плоскостями. Резко обобщенные, написанные широким мазком формы позволили устранить в картине излишнюю дробность и тем достичь большего раскрытия смысла произведения. Горы в картинах манской серии доминируют на холстах, художник приближает их к зрителю, почти не оставляя места для неба, а нередко отсутствует и полоса предгорий. Вот одна из работ этой серии - "Верховья Маны". В ней уже присутстувует то, что в дальнейшем будет развиваться в работах этой серии. В этом произведении мы видим, как складывается эпический образ манской природы. Построена картина просто и ясно. Художник отобрал наиболее характерные типические черты, соединив их в стройную гармонию красок и форм. Вся поверхность холста заполнена вершинами и крутыми склонами гор. Они простираются вправо, влево, в глубину, и благодаря такому композиционному приему кажутся особенно внушительными, громадными. Удачно выбрана точка зрения. Зритель как бы парит над миром каменных колоссов. Художник избегает случайностей и подчиняет все основному замыслу - созданию обобщенного образа природы окрестностей Маны.
Не менее значительным является полотно "Мана у Аргазы". Художник поднимает зрителя высоко, на одну из воображаемых скал, чтобы дать возможность сверху обозреть причудливое строение дивных горных цепей. Радостное ощущение полноты жизни читается в величественных силуэтах горных великанов, в прозрачных струях реки Маны, извивающейся меж скальных пород. Сколько во всем этом чувства, как просто и доходчиво раскрывает художник свой замысел - вот какая моя земля, край голубых гор и зеленых лесов.
Суровы, порой неприступны, но красивы горы и тайга Саян и верховья Маны. Как неутомимый исследователь, исходил Ряннель этот край пешком или на плотах и лодках, забирался в глухие дебри, где не ступала нога человека, совершал рискованные, опасные путешествия ради того, чтобы поведать, рассказать зрителю об увиденной им красоте, позвать его в этот мир красок и форм.
После просмотра произведений живописи на выставке возникает желание познакомиться с местами, где побывал художник. Появляется "обратная связь". Пейзажные работы Ряннеля способны вызвать и вызывают такую обратную связь. В книгах отзывов много записей, подтверждающих сказанное: "Случайно остановилась около здания выставки, нерешительно шагнула в зал и на меня пахнуло живым, бодрящим дыханием прекрасно изображенной сибирской природы...
Несмотря на пожилой возраст, потянуло в Сибирь, - край суровый, но редкостной красоты". Это пишет домохозяйка из Москвы.
Невозможно привести все отзывы, в которых отразился большой интерес к Сибири, вызванный работами Ряннеля. Приведем лишь еще один: "Я никогда не был в Сибири, но моя мечта быть сибиряком не дает мне покоя. И вот после просмотра Ваших картин я почувствовал небывалую красоту этого замечательного края. Теперь я обязательно поеду в Сибирь. Вы, в какой-то степени, помогли мне сделать этот вывод (студент нефтяного техникума города Грозного Валерий Б.)
Величественная красота Сибири, широко раскрываемая в лирико-эпических и индустриальных пейзажах, посвященных созидательному труду енисейских строителей - это значительный вклад Ряннеля в коллективный труд художников РСФСР, в течение четверти века осуществляющих творческое содружество с сибирскими гидростроителями. Произведения эти взволнованно и искренне воспринимаются глазами и сердцем наших зрителей - советских людей.
Ряннель достиг цели, которую ставил перед собой в своем творчестве. "Создавать такие произведения, чтобы меня поняли мои земляки. Это моя гражданская задача. Для меня она всегда была естественной как жизнь", - читаем мы в его заметках.
У Тойво Васильевича Ряннеля возраст солидный, но говоря словами Маяковского, нет у него "ни одного седого волоса в душе". Не покидают его трудоспособность, энергия, напористость, жизнелюбие. За сорок лет творчества Ряннель прошел путь насыщенный, стремительный, как и многие художники его поколения. В произведениях Ряннеля встает яркий художественный образ советской Сибири, овеянный глубокой и чистой любвью художника-патриота. Минуя увлечения разными изысками, он нашел себя в традиции русского реалистического пейзажа и стал одним из крупнейших живописцев Сибири.